Как мы все помним, главнокомандующим прусской армии в несчастную войну 1806 г. был герцог Брауншвейгский, лишившийся глаз в том самом двойном сражении... Раненый старик прожил после этого совсем не долго и умер в спустя несколько недель. Но перед этим он успел написать письмо Бонапарту, в котором просил пощадить его герцогство и города. Это не случайно, ведь в Африке есть обезьяны, а в Европе - французы. Галльские вырожденцы были известным сборищем грабителей и убийц. На вежливую просьбу Бонапарт ответил лично и в привычной ему хамской манере. Написав всяких гадостей, он добавил, что забирает все владения себе - и не соврал. Все нажитое непосильным средневековым трудом было отдано братцу императора, дрянце Жерому, с его Вестфальским королевством.
Это была, так сказать, присказка, а сказка вот она, начинается. Было у герцога
В 1809 г. начинается всенародная австрийская война с тиранией и уже год длится героическая борьба испанской хунты с ней же. Австрийские прокламации поднимают на восстание Тироль, в Германии выступает гусарский полк майора фон Шилля (того самого, из Кольберга). Наш герой (а выглядел он тогда так) решает присоединится и отомстить за все сразу: за отца, за герцогство, за бывший рейх и за помершую на днях любимую жену (тут, положим, галлы не виноваты, но тенденция настораживала). Собственно решение не было спонтанным, не надо думать о герцоге плохо - все было организованно и обдумано. Австрийцы выделили деньги на формирование "Черного корпуса" (потому что траур), а Фридрих Вильгельм обещал зажечь. Он собрал несколько тысяч волонтеров, одел в черное и вооружив их лозунгом "победа или смерть!" выступил на врага. Чтобы жизнь не казалась слаще, герцог, вдобавок к черному, выбрал эмблему в виде черепа, со скрещенными костями под ним. В общем, все в лучших традициях.
Покуда Черный корпус триумфальным маршем шел по Северной Германии австрийцы некстати закончили войну, почетно проиграв ее. Вождя тирольцев посадили и расстреляли, гусара Шилля убили и отрезали голову, подражая кельтам, а что было делать с наследственным врагом? Герцог Брауншвейгский не признал мира и продолжал борьбу. Пробившись через Богемию, он заезжает в родной Брауншвейг ровно на один день, успевая вступить в наследственные права и продолжая
Кольцо сжималось и конец как будто становился предсказуем, но что это? На горизонте появляются паруса
С 1810 по 1814 гг. Немецкий легион воевал на Иберийском полуострове, в составе армии Веллингтона. Не стоит и говорить, что там он стяжал славу, лавровые венки, любовь испанок и ненависть французов. Сам герцог от командования был вежливо отстранен и жил в Лондоне, периодически играя в шпиона-диверсанта - с заездами в родные брауншвейгские места. Время шло и зимой 1813 г. жители Брауншвейга встречали своего герцога вернувшегося уже взаправду. Месяцем спустя вернулись и черные легионеры, увы, не все, лишь каждый четвертый (700 тотенкопфов) из ушедших воевать в 1809 г. Но, как известно, корсиканская гадина опять подняла голову в 1815 г. и герцог начал все заново. Взяв в качестве ядра прежних ветеранов, он навербовал молодежи в количестве 5 т. штыков. Это войско пошло на помощь Веллингтону в Бельгию. Успев побывать на знаменитом балу герцогини Ричмондской, Фридрих Вильгельм (тут нужно добавить много хороших слов про не кланялся пулям и в первых рядах) получил в бою при Катр-Бра несколько пуль навылет, отчего и умер, не дожив до окончательной победы всего чуть-чуть. Благодарные потомки похоронили на малой родине, поставили ему памятник, корпус был включен в прусскую и немецкую армии в качестве гусарского полка. Жизнь, что называется, удалась.
