Каждое утро миссионер завлекает неоновыми знаками.
Он рассказывает коренному населению, что цивилизация — это хорошо.
И три обученных дикаря вопят с бамбукового дерева,
Что цивилизация — это штука, на которую мне стоит посмотреть.
Бонго, бонго, бонго, не хочу покинуть Конго ни за что, ни за что.
Бинго, бэнгл, бангл, я так счастлив в этих джунглях, отказываюсь уезжать.
Не хочу ни ярких огней, ни фальшивых зубов, ни дверных звонков, ни фермеров, я в этом уверен.
Так что, как бы они уговаривали, я останусь здесь.
Я полистал журнал, что прятала жена миссионера (Журнал? Что случилось?).
Я увидел, как цивилизованные люди могут сбить тебя автомобилем (Ты знаешь, что ты можешь так покалечиться, Дэниел?).
А в фильмах, за просмотр которых приходится платить очень много кокосов (Что же они там видят, дорогой?)
Дикарские виды, которые кинохроника снимает с меня.
Бонго, бонго, бонго, он не хочет бросить Конго ни за что, ни за что.
Бинго, бэнгл, бангл, он так счастлив в этих джунглях, отказывается уезжать.
Не хочу ни особняков, ни ванн, ни машин, ни такси, шум в моих ушах.
Так что, как бы они уговаривали, я останусь здесь.
Они спешат, как дикари, чтобы попасть на железный поезд,
И, хотя он дымный и многолюдный, они слишком цивилизованны, чтобы жаловаться.
Когда у них двухнедельный отпуск, они торопятся на базу отдыха (И что они там делают, дорогой?)
Они плавают и рыбачат, это — то, что я делаю круглый год.
Бонго, бонго, бонго, он не хочет бросить Конго ни за что, ни за что.
Бинго, бэнгл, бангл, он так счастлив в этих джунглях, отказывается уезжать.
Не хочу ни тюрем, ни ружей, ни рыболовных крючков, ни гольф-клубов, у меня есть мои копья.
Так что, как бы они уговаривали, я останусь здесь.
У них есть такие штуки, как атомная бомба.
Так что, я думаю, я останусь где я и есть.
Цивилизация, останусь здесь.